Главный бело-сердечный политолог Томенко отметил «патриотическую проукраинскую позицию Госкомтелерадио». Порадовало вице-спикера Верховной Рады то, что «лучшей научной работой в информационной сфере» упомянутый комитет (глава которого назначается лично президентом) признал книгу «Страна Моксель, или Московия».

В чем же научная ценность произведения мостостроителя и туннелепроходчика Владимира Билинского? Отнюдь не в неведомых ранее способах прокладки, скажем, оптоволоконных кабелей в туннелях. «Открытие» пана Билинского состоит в том, что предки нынешних великороссов вовсе не славяне, а финские племена, которыми правили исконно украинские князья. Затем с этими «финнами» смешались татаро-монголы, и «к XVI веку мы получили тип московита — человека-завоевателя, страшного в своем невежестве и злобе… Всепоглощающая жестокость и вседозволенность присущи московиту изначально, от первого князя Андрея Боголюбского». Такие «неувязочки», как то, что Боголюбский – сын и внук вполне «украинских» Юрия Долгорукого и Владимира Мономаха нашего историка-мостостроителя с протора пути не собьют. В конце концов, рожден был Боголюбский в Суздальской земле – значит, москаль: «Суздальская земля (Моксель) приняла младшую ветвь династии Рюриковичей и его небольшую дружину, ассимилировала их в свою среду и таким образом произвела ветвь финского этноса, которая впоследствии получила название великороссов».

Никто из подлинных историков и этнологов не спорит – тюркский и, особенно, финно-угорский элементы весьма существенные субстраты великороссийского этноса (или субэтноса – кто как считает). Как, впрочем, половецкий, печенежский, а затем литовский и польский – малороссийского (достаточно оценить удельный вес половецких суффиксов принадлежности «-енко» и «-чук», печенежских «-тян» и «-дян», литовских «-айло», наконец, польских окончаний среди «типично украинских» фамилий). Но никто из адекватных ученых до сих по не ставил под сомнение определяющее для бело-, велико- и малороссов влияние славянской этнической основы и общей восточно-европейской культурной традиции.

Что же касается вышеописанного Билинским «возникновения ветви финского этноса» (а данное открытия ждало своего признания еще с конца 90-х), то Олег Качмарский еще четыре года назад задался на страницах «2000» вопросом: «Даже если это и принять на веру, то возникает вопрос об этнической принадлежности новгородцев, псковитян, смолян, курян, рязанцев... Как быть с ними? Кто они — финны или славяне? Билинский по этому поводу хранит загадочное молчание: об этой публике он рассказывает только как о жертвах злобных московитов, забывая, что они тоже великороссы. О северном же соседе пишет: «Украинский народ является единственным наследником великой Киевской Руси». А как же белорусы?!»

«Иностранцы называли тот народ в старину — народ Моксель, — утверждает Билинский, — а немного погодя гневно вопрошает: — Так зачем же обворовывать все — имена, землю, обычаи — и присваивать гордым финским племенам абсолютно чуждое имя — Русь, вместо принадлежавшего им в старину — Моксель?»

«Итак, следуя за автором,--продолжает Качмарский, -- узнаем, что был народ Моксель, который покорила кучка монахов и дружинников во главе с Рюриковичами. Какого происхождения эти последние?

Наверняка все же русского, однако, как утверждает Белинский, это «капля в море», которая этим морем и была поглощена. Вот только непонятно, каким образом удалось изменить национальное самосознание финнов, обратить их в свою веру, привить им свой язык.

Неужели капля способна проделать такое с морем? Что же это получается? На десятках страниц автор доказывает, что «злобные московиты» — это и есть финны, но, в конце концов, они оказываются «гордыми» да еще и потерпевшей стороной: кто-то проделал над ними непонятную манипуляцию — лишил их любимого имени Моксель и «присвоил» им «абсолютно чуждое» — Русь. Так кто же над кем надругался?

И откуда все же взялся Моксель? У каких иностранцев выудил это название г-н Билинский?

«Эта страна за Танаидом очень красива и имеет реки и леса. К северу находятся огромные леса, в которых живут два рода людей, именно: Моксель, не имеющие никакого закона, чистые язычники. Города у них нет, а живут они в маленьких хижинах в лесах», — этот отрывок из «Путешествия в Восточные Страны Вильгельма де Рубрука в лето благости 1253» позволил Билинскому утверждать, что рубруковский Моксель и Суздальское княжество суть одно и то же! Ай да историк! Для приличия хотя бы в летописи заглянул или в «Слово о полку Игореве». Наверняка много нового открыл бы для себя, например, что в XIII в. в Суздальском княжестве городов было немало.

Может, не стоит обращать внимания на столь вопиющее невежество? К сожалению, надо. Потому что случай с Билинским далеко не единичный. И это отнюдь не невинное занятие заблудшего дилетанта. Вся эта «чернуха» призвана формировать «новое историческое сознание украинского народа».

Дмитрий Скворцов, публицист еженедельника "2000"