Прошу прощения за объемную «эпиграфию» и с готовностью принимаю укор в отсутствии чувства меры. Но больно уж к месту показались процитированные слова.
К какому именно?

Вот, хотя бы: друзья Таксюр, Скачко, Каревин, Москвин, описывая «Пир во время зимы», строят прогнозы – поднимут ли нищающих украинцев на протесты очередные повышения цен и коммунальных тарифов, массовые увольнения, а то и полное прекращение подачи воды, света и тепла?

Моё предсказание на сей счет пессимистично. Свидомиты убеждены – лозунги еврореволюции о европейских зарплатах, царстве экономической свободы и визах в ЕС не воплощены пока что сугубо по причине коварной агрессии против только вставшего с колен государства. А война против сильнейшей в Старом Свете армии и лично обученных Путиным террористов требует от Украины, в одиночку сражающейся со вселенским злом, сверхусилий. В том числе, экономических.

Перефразируя чью-то недавнюю фразу «украинские матери восстанут против войны лишь когда станут любить своих детей сильнее, чем ненавидеть москалей» (пока что они митингуют лишь за ротацию и качественные бронежилеты для своих чад), скажу: украинцы восстанут против режима только тогда, когда возлюбят ближних своих крепче, чем ненавидят тех самых – клятых».
Даёшь Голодомор-2.0! Украина создаёт ремейк эпоса о «жертвах Москвы»Но возможно ли это в принципе, если Украина, как мы уже раньше писали, создавалась исключительно как анти-Россия? Следовательно, украинцы могут идентифицировать себя (т.е. предаваться любимому занятию – пышатыся), лишь отталкиваясь, от «противного».

На сей счет настоятельным образом рекомендую антиутопию Яна Таксюра «Заговор квартеронов» о погруженном в голод, холод и тоталитарную свидомию Киев середины XXI в., в котором каждый гражданин с готовностью пояснит причину всех бед, постигших «Богом дану». Рассказ, написанный в прошлом году о грядущих десятилетиях, отражает всё происходящее в головах майданоидов и иже с ними уже сегодня.

Здесь же ограничусь третьим «эпиграфом» (если и так уж зачислен в «моветонщики»):

Но из чего же пэрэсичному свидомиту и безо всяких там информцентров им. каски Тымчука ясно, что Россия – априори источник всех наших бед и лишений? А из того, что уж 23 года ему твердят, что весь его род – извечная жертва Москвы. Начиная, где-то со времен Андрея Боголюбского, который был назначен украинской историографией первым москалём только потому что якобы он подверг трехдневному разграблению «исконно украинский» Киев. И пусть «москаль» Андрей был внуком «украинского» князя Владимира Мономаха и сыном киевского князя Юрия Долгорукого; пусть сам Боголюбский во время погрома пребывал во Владимире, а Киев брало объединённое войско в составе «расово безупречных» галицких и волынских князей; пусть после этого «древнюю столицу Украины» не раз сжигали князья черниговские – всё это информация уже не рекомендуема сегодняшним «жертвам».

Примерно того же уровня аргументации – «думы» о трехсотлетнем порабощении такой всей из себя эуропэйськой нэнькы варварской Московщиной. И это в то время когда свинопасы массово выбивались в князи, когда малороссы становились канцлерами, фельдмаршалами, мужьями цариц, в конце концов. Как-то быстро забылись и генсеки – пятижды герои, и маршалы – трижды герои.

Признанный социопсихолог Андрей Ваджра утверждает, что наиболее ярко и выпукло «невольная жертвенность» этих трёх столетий «раскрыта» в творчестве «отца украинской нации» Тараса Шевченко (собственно, потому и отец), который «видит мир сквозь призму своего сумрачного сознания, несмотря на то, что за всю свою жизнь тяжелее мольберта ничего в руках не держал, а о народных страданиях знал лишь из рассказов молодого «свидомого» историка Кулиша, при этом постоянно прибывая в сыто-пьяном комфорте содержанца ненавидимого им панства.
На самом же деле, когда на Малой Руси становилось действительно плохо жить, народ брался за вилы и косы, чтобы энергично выправить ситуацию. А Российская империя, в отличие от Речи Посполитой, не знала малороссийских народных восстаний».

Но если кошмары Шевченко – отцовство украинства, то «геноцид-голодомор» – его вершина (на сегодняшний момент – пока эпос об уничтожении русской армией мирных жителей «Юго-Востока» и пытающихся их спасти добровольческих батальонов из «Правого сектора» только пишется).

«На великих идеалах голодомора, как наиболее ценного национального наиболее ценного национального достояния, «свидоми» объединяют нацию, – продолжает Ваджра. – За торжественными, пафосными, но тоскливыми речами вождей украинства чётко слышится главный лозунг нашей эпохи – «Хай жывэ голодомор»!

Потому с приходом к власти в 2005 г. первого откровенно русофобского правительства признание голода 1932-1933 гг. как геноцида украинцев стало одним из краеугольных камней государственной политики Украины. «При этом образу голодомора отводится двоякая роль, – замечала тогда Мирослава Бердник. – Во-первых, он должен обозначить врага, некое «абсолютное зло», сыгравшее роковую роль в жизни украинской нации. А во-вторых, внедрить в коллективное сознание украинцев чувство невинной жертвы, а «врагу» в его собственных глазах и в глазах мирового сообщества привить комплекс вины и наложить на него моральные обязательства, а если повезет, то и материальные.
По замыслу создателей бренда «голодомора», он должен стать мощным консолидирующим фактором, призванным объединить нацию, послужить крепким фундаментом украинской государственности. Об этом откровенно сказал глава Украинской греко-католической церкви Любомир Гузар: «Память о голодоморе - это «нациетворческий элемент», «фундаментальная ценность, объединяющая общество, связывающая нас с прошлым, без которого не может сформироваться единый государственный организм ни сейчас, ни в будущем». Ему вторит Станислав Кульчицкий: «Голодомор исполняет роль основного символа, который должен объединить историческое сознание всех украинцев».
Покойный Джеймс Мейс не скрывал, что во время работы в комиссии конгресса США по украинскому голоду пользовался пропагандистскими материалами итальянских фашистов и нацисткой Германии. Да и сегодня украинские исследователи не стесняются в качестве доказательств геноцида голодом приводить немецкие документы «для более правдивого и объективного освещения событий того периода»
В материалах комиссии американского конгресса цитируется донесение итальянского консула Градениго: «…за допомогою голоду вже вилюднено цю територію, яку залюднили новим населенням – протягом двох місяців сюди потягами возили росіян із Сибіру». Сегодня примерно такие выражения присутствуют в украинских школьных учебниках.
Созданная ОУН в 1930 году организация Европейская федерация украинцев за границей в 1933 году распространила среди стран - членов Лиги Наций «Меморандум про голод в Україні». Там, в частности, писалось: «З політичного погляду, знищення, або принаймні послаблення країни росіянами усуне природний бар’єр між Західною Європою і Московщиною, бар’єр, який являє собою українська етнічна група, споріднена з Європою своєю ментальністю та традиціями. Цивілізація і безпека західних країн може постраждати від цього».

Но миф о «невинной жертве» не был бы столь долговечным, если бы не сеялся на унавоженную (как любит говорить Скачко) почву. И подпитываемую снизу, добавлю.

По окончании университета я работал в НИИ. И некоторые старшие товарищи (сегодня это правоверные свидомиты) рассказывали, что украинские институты не так авторитетны в научном мире, потому что в предыдущие пару десятилетий самые интересные заказы доставались «россиянам». Но на институтских сабантуях (корпоративах, по-нынешнему), эти самые товарищи проговаривались. Оказывается, в те времена, когда только создавались в тайге новосибирский Академгородок и т.п. научные центры, переехать туда предлагали и киевским молодым учёным. Кто-то выбирал науку в Сибири, кто-то – комфортное гниение в Академгородке киевском. И, догадайтесь с трёх раз, кто оказался виновным в этом гниении?

Ситуация с украинскими мытцямы и спивакамы еще проще. Самые талантливые оказывались востребованы всем Союзом, остальные стали профессиональными «патриотами» – и, что самое печальное, властителями дум местечкового уровня, на который скатилась Украина в 1991-м.

У автора «2000» Инны Цуриковой сходный взгляд на то, почему «жалобы и нытье стали визитной карточкой Украины»: «Быть может, это следствие того, что наш край был своеобразным донором — отсюда расселялось славянское население на Восток, до самого Тихого океана. В сущности, откуда еще могли взяться славяне на Урале и за Уралом, как не из Малой России? Все эти просторы, присоединяемые Российской империей, были для нас тем же, что Америка и Австралия для Англии. Место ссылки опасных преступников, место переселения искателей золота и свободы. Столетиями наиболее активная часть населения уходила на Восток или в северные столицы; да и в недавнем прошлом венец удачной карьеры маячил в Москве или Питере. Во всех городах России люди с украинскими фамилиями владеют бизнесом, занимают высокие посты, сидят в российском парламенте... а у нас ноют про голодомор…
Даёшь Голодомор-2.0! Украина создаёт ремейк эпоса о «жертвах Москвы»Да, отсюда ссылали в Сибирь раскулаченных — мы потомки тех, кто раскулачивал и ссылал. У кого же мы желаем получить компенсацию и какое право на нее имеем?»

Вожделенные компенсации от «русского медведя» стали своего рода реинкарнацией «золота Полуботка», вместо которого Украина получила в нюх смачную фигу от «британского льва». В любом случае и то и другое есть предел мечтаний индивида, предпочитающего созиданию вселенский плач по мынулому. «Приведите пример нации, которую сделал счастливее и достойнее инвалидный самопиар, – просит Авраам Болеслав Покой. – Прибалты и поляки сейчас моют полы, чистят унитазы и делают недорогие минеты во всех. Грузины сидят без света и сопредельных территорий».
Строительство своего будущего под лозунгом "Не забудем – не простим геноцид, с памятью о котором нам надо жить всегда" он квалифицирует как «комплекс национальной инвалидности».

Но у Украины, в отличие от Грузии или, скажем, Молдавии, эта травма – родовая.